Александр Пересвет - Русские – не славяне?
А потом, как уже сказано, пришли гунны и уравняли всех. И «черняховцев», и «киевцев».
Кто-то, как водится, снова подался в леса. Мы об этом уже говорили. Среди «черняховцев» тоже были желающие — очень уж похожа на их потомков именьковская культура Поволжья. А те «черняховцы», кто не хотел под гуннов ложиться, подались в противоположную сторону — в Римскую империю. «Воевали с вами, не отрицаем. Но теперь лучше простите нас и пустите к себе. А то за нами такие звери идут, что и вам мало не покажется. А не пустите — мы к ним перекинемся, и вам тогда небо над всей вашей огромной империей с овчинку покажется…»
Ничего не добавляю, читатель. Только пересказываю близко к тексту.
Ну, кто-то ушел, а многие и остались… И стали вассалами — союзниками гуннов. И вот тут у нас возникает интересная аллюзия со словом «анты».
Гунны — тюркоязычны. По крайней мере, частью. И у них была нужда как-то обозначать союзных готов и прочих «черняховцев» — в отличие от непокоренных. И вассалов, поклявшихся в верности, называть «антами» им сам Тенгри велел. Помните? —
— от тюркск. ант — клятва.
А кое-кто полагает, что гунны монголоязычными были. Или, точнее, гунноязычными. Что означает некую смесь близкого к монгольскому и близкого к тюркскому. Логично: ведь если сохранившиеся после распада гуннской империи осколки в виде болгар были точно тюркоязычными, то ведь изначально гунны — хунну — пришли как раз из тех мест, где впоследствии появились монголы.
Но у нас нет проблем и с монгольским:
Proto-Altaic:
*ā́nta Mongolian:
*anda Tungus-Manchu:
*anda
и все обозначают —
— клятва; друг, товарищ.
А посему никто не запрещает сделать предположение, что понятие «ант» с приходом гуннов легко аллитерировалось в новом сообществе в обозначение всех союзных «черняховцев». И вассальных тоже. Понятие «ант» включило всех: и готов, и аланов, и «очерняховленных» венетов и прочих.
Это, конечно, не означает смешения этнического, Боже упаси! Но нельзя не признать и того, что в гуннских войнах и походах вассалы — союзники кочевников все равно по необходимости взаимодействовали. Грубо говоря, внутри гуннского войска — да и внутри гуннского государства — создавался набор простых солитонов. Простых, но определенным образом чувствующих друг друга. И они деформировали своих партнеров так, что взаимодействие между ними порождало нетривиальную конфигурацию. Появлялось n-солитонное решение, так сказать.
И создавалась деформированная область. Или, в применении к людям, — общность.
Поэтому анты, при всем единообразии языка и быта со славянами, очевидно для современников отличались от них этнографически. С меньшей, но заметно отличной от нуля вероятностью можно отнести их происхождение к той части населения киевской культуры, которая жила чересполосно с населением черняховской цивилизации и подверглась значительному политическому и ментальному влиянию со стороны последней. Фактически она вошла в ее орбиту, где начал происходить процесс этнического переформатирования данной группы «киевцев».
Последний раз антов упоминает византийский историк первой половины VII века Феофилакт Симокатта — лицо весьма информированное, ибо он был секретарем императора Ираклия (610–641 годах) и имел доступ ко всем византийским архивам.
Он сообщает, что в 602 году во время одного из походов византийского войска в Подунавье аварский каган послал против антов военачальника Апсиха с жестоким поручением:
Тем временем каган, получив известие о набегах римлян, направил сюда Апсиха с войском, с приказанием истребить племя антов, которые были союзниками римлян.
После этого ни один документ не вспоминает имени антов. Но, подсказывает археология, речь может идти лишь о дунайской их ветви. Как пишет В. В. Седов, —
— поселения пеньковской культуры функционировали в течение всего VII столетия, и каких-либо следов аварского погрома в их культурных напластованиях не наблюдается. Нужно полагать, что сообщение Феофилакта Симокатты относится не к днепровско-днестровским антам, а к какой-то их группе, продвинувшейся в Подунавье и установившей тесные контакты с Византией.
Надо сказать, анты с самого начала не заладили с аварами. Как пишет Менандр Византиец (Протиктор), продолжатель Агафия, антам не хватило дипломатичности. И — добавим мы уже от себя — взаимных симпатий со славянами. Ибо те спокойно наблюдали, как —
— властители антские приведены были в бедственное положение и утратили свои надежды. Авары грабили и опустошали их землю.
Даже половцы, вечные враги русских, когда в их степи пришли татары, смогли убедить киевского и других южных князей проникновенными словами:
аще не поможета намъ, мы ныне исєчени быхомъ, а вы наоутрєе исєчени боудете.
И неважно, что основой для решения русских князей о помощи половцам послужило куда более трезвое соображение:
оже мы, братье, симъ не поможемъ, тъ си имуть придатися к нимъ, тъ онємъ больши будеть сил.
Это половцев не касалось. Факт, что их дипломатия сработала… и довела русских до реки Калки…
А дипломатия антов не сработала. Возможно, из-за таких деятелей, как Мезамир? —
Угнетаемые набегами неприятелей, анты отправили к аварам посланником Мезамира, сына Идаризиева, брата Келагастова, и просили допустить их выкупить некоторых пленников из своего народа. Посланник Мезамир, пустослов и хвастун, по прибытии к аварам закидал их надменными и даже дерзкими речами. Тогда Котрагиг, который был связан родством с аварами и подавал против антов самые неприязненные советы, слыша, что Мезамир говорит надменнее, нежели как прилично посланнику, сказал кагану: «Этот человек имеет великое влияние между антами и может сильно действовать против тех, которые хоть сколько-нибудь являются его врагами. Нужно убить его, а потом без всякого страха напасть на неприятельскую землю». Авары, убежденные словами Котрагига, уклонились от должного к лицу посланника уважения, пренебрегли правами и убили Мезамира. С тех пор больше прежнего стали авары разорять землю антов, не переставая грабить ее и порабощать жителей.
И неважно, что потом авары пришли и к славянам. И покорили их. И женщин их впрягли в свои повозки. И на стены Константинополя славянских воинов бросили, а затем убили за то, что те не смогли взять город. И византийцам их предавали, когда того требовали собственные политические интересы.
Это неважно.
Ибо славяне все это пережили. И остались на земле.
А анты — нет.
ИТАК:
Конец IV века — 602 год. На исторической арене появляются анты, которые, судя по сохранившимся их именам, являются потомками той части венедов киевской культуры, которая жила на пограничье с черняховцами и тесно с ними контактировала. В результате чего восприняла от готов некотоыре культурыне и этнические импульсы, став, таким образом, некоей «метисной» группой венедского населения. Венедский гаплотип R1a1 должен был в этих условиях стать менее представительным в антском этносе. Однако сам антский этнос не сохранился, растворившись где-то на Балканах или перейдя в другие этнические форматы в местах бытования пеньковской антской культуры (см. рис. 35).
Рис. 35. Генеалогическое древо
Глава 19
Пражско-корчакская культура
Что представляют собою основные славяноморфные культуры?
Все они —
— тождественны друг другу по структуре, а различия наблюдаются лишь в преобладании некоторых форм горшков: оплавнобоких (своего рода «матрешка без головы») в пражско-корчакской, биконических в пеньковской и цилиндро-конических в колочинской. [381]
В последней есть еще отличие в устройстве жилищ. Вместо квадратных полуземлянок с печью-каменкой в углу здесь шире представлены полуземлянки, отапливавшиеся открытыми очагами.
Исследователи, изучающие славянские древности Днепровского Левобережья, практически сходятся во мнении, что и колочинская, и пеньковская культуры сложились на базе предшествующей киевской культуры. Только ее разных групп. Как пишет видный русский историк М. Б. Щукин, —
— сходство памятников столь велико, что возникают споры терминологического порядка: относить ли, скажем, поселение Ульяновка к киевской культуре или уже к колочинской, а поселение Роище — к киевской или пеньковской.
В. В. Седов идет дальше и зачисляет в состав будущего славянского мира уже семь культурных образований:
